vagabondgirl: (с кружкой)
                                                                                              Все персонажи и события невымышленные.
                                                                                              Все совпадения считать неслучайными.





       Мама одного мальчика, назовём его M., очень любит покупать ему одежду. Она обожает своего сына, и, как любая нормальная мать, желает видеть М. красивым и счастливым.
       Самого мальчика (который мальчик-то, конечно, только для мамы, а так — уже совсем взрослый мужчина) вопрос собственного гардероба волнует меньше, чем любой из существующих на всём белом свете вопросов. К тому же М. всё время очень занят решением серьёзных дел в серьёзном мальчиковом бизнесе — ему просто некогда думать о глупых брюках и рубашках, отвечая на трёх языках на 50 рабочих звонков каждый час в течение почти круглосуточного рабочего дня, при этом непрерывно мотаясь не только между городами родной страны, а ещё между швециями, германиями и всякими другими америками.
       Иногда мальчик М. ночует за городом, в доме золотых обоев, где живут его родители, — потому что ему приятно радовать своим присутствием горячо любящих его маму с папой. Вот тогда мама и вручает мальчику любовно купленные для него вещи. Мальчик не противится: и мама рада, и ему не надо озадачиваться такой бессмысленной ерундой, как покупка одежды. Лишь только купленные мамой белые остроносые туфли он тайком от родителей переобувает в машине.
       Как-то раз случилось чудо: мальчик организовал себе выходные, решив поехать отдохнуть в прекрасный город, куда он позвал и одну девочку (которая тоже, конечно, совсем не девочка, но эти незначительные детали не имеют никакого отношения к  данному повествованию).
       Утром М., собираясь встретить приходящий в шесть утра поезд, которым должна была прибыть девочка, машинально надел купленную мамой и выглаженную её заботливыми руками рубашку. А потом поехал на вокзал.
       Приехавшая девочка сразу обратила внимание на необычный фасон его наряда: укороченные рукава без манжет, редкие необычно крупные пуговицы и мягкий воротник, застёгивающийся не у горла, а где-то сильно ниже. Девочка отметила про себя, что это не самый её любимый фасон, но мальчику говорить об этом не стала — и потому, что само по себе это неважно, и потому, что главное в мальчиках — это ум. А М. — самый умный мальчик из всех, кого девочке доводилось встречать.
       И поехали девочка с мальчиком в прекрасный город, и время они проводили чудесно, несмотря на пасмурную и дождливую погоду. И купленная мамой рубашка грела мальчику грудь.
       Чуть позже, когда мальчик одевался после сна, какая-то необъяснимая сила заставила его рассмортеть рубашечную этикетку — увидеть необычную прям какую-то для рубашки надпись "Night Wear" и вспомнить, что среди вещей, подаренных мамой, были и штаны в точно такую же красно-синюю мелкую клетку.
       Он рассказал о своём озарении девочке, и у девочки, отличающейся психической лабильностью, случился смеховой припадок, который продолжался весь следующий день, проведённый в этом городе.
       Девочка настаивала, что о пижамном происшествии нужно будет непременно рассказать маме. Но М. говорил, что мама расстроится и подумает, что у неё не очень умный мальчик, который, к тому же, опозорил фамилию, разгуливая в исподнем по центру прекрасного всем известного города.

       Но потом вышло так, что мальчик всё-таки во всём признался маме. Только мама не расстроилась, а, наоборот, очень долго и весело смеялась.


       А вот ЗДЕСЬ эта же история совершенно блестяще рассказана от первого лица.
vagabondgirl: (с кружкой)
       На выборах в качестве избирателя я не была ни разу. Даже если утопически предположить, что "всё по-честному" и победителя определяют не силы финансовых потоков от кандидатов, а голоса избирателей, то сам по себе принцип всеобщего избирательного права кажется мне абсурдным. Да и от политики меня тошнит. Физиологически. Но если бы не тошнило, то я бы всё равно не знала, за кого голосовать.
       Зато я с трепетным пиететом отношусь с людям, имеющим твёрдую гражданскую позицию и бескомпромиссные политические убеждения, - таким, как моя соседка Антонина из второго подъезда и её престарелая мать, баб Шура. У них на двоих есть пара российских паспортов, одна загипсованная рука, две больных ноги и безграничное чувство патриотизма, с которыми они в воскресенье и ездили голосовать в Генконсульство РФ, внеся свой значительный вклад в формирование благополучия великой державы, в которой жить никогда не собираются.
       Cегодня я их встретила возле дома, и они мне, как своей коллеге по тёмно-красному документу с двуглавым орлом на обложке в тылу врага, добровольно доверили тайное: рассказали, кому отдали свои избирательные голоса. Антонина голосовала за Миронова, потому что "у него лицо интеллигентное, благородная седина и вообще - приятный мужчина"; а баб Шура - за Зюганова, ибо "при коммунистах по телевизору голых баб и другое срамное не показывали". А Путин им не нравится: "веры больше ему нет - в церкву молиться ходит, жену законную имеет, а сам прелюбодейстует - вон и гимнасточку обрюхатил".
       Но я не об этом написать вообще хотела, - хотела рассказать три недлинные истории.

История первая. Короткая

       День выборов в моём пионерском детстве часто бывал особенным: мы, пионеры, парами несли торжественное дежурство у избирательной урны, приветствуя пионерским салютом каждый акт опускания бюллетеня в щель. Это была сакральная миссия, в награду за выполнение которой мы могли отовариваться в буфете избирательного участка, где продавали целлофановые снежинковидные салфетки и зеленовато-бурое заливное в жестяных формах, с куском варёной оранжевой морковки в середине. Однажды я принесла домой и то, и другое, но маминой восторженной радости почему-то не запомнила.

История вторая. Дурацкая

       Когда-то, ещё учась на третьем курсе, я работала в гостинице - как считалось, лучшей в городе, поэтому разных важных людей селили именно туда. Дело было в 95-ом году, и в наши края приехали с агитационной кампанией представители одной из самых популярных в те времена партий. Понятно, что поселились партийные посланники у нас.
       Это были щедрые и добрые люди: за время своего проживания они скупили весь гостиничный запас алкоголя и презервативов, несмотря на трёхкратные наценки на товар, а также обеспечили высокооплачиваемой работой огромное количество городских путан.
       А один из делегатов каждое утро радовал прохожих демонстрацией неприкрытой красоты своего фаллоса в проёме открытого окна гостиничного номера, - о чём то и дело сообщали звонками на администраторский пост граждане, ослеплённые созерцанием прекрасного.

История третья. Лирическая

       Дело было во время первого периода формирования Совета Федерации. Моя камчатская подруга Олечка познакомилась с мужчиной. Мужчину звали Вячеславом, от него сильно пахло одеколоном "Командор", и было ему лет около пятидесяти. Последний нерадостный факт компенсировался мужчининой интеллигентностью, оранжевыми "Жигулями" и знанием поэзии Мандельштама, Пастернака и избранных проникновенных мест из Есенина. Мужчина катал Ольгу на авто, исполнял романсы меццо-характерным тенором и поэтически воспевал её красоту.
       Через некоторе время мужчина попросил Ольгу пригласить свою какую-нибудь институтскую подругу, чтобы кататься на оранжевых "Жигулях" втроём. Конечно же, Олечка пригласила меня, и мы поехали с мужчиной на океан, - в силу своих юных девических лет не заподозрив ничего дурного.
       На пустынном океанском берегу Вячеслав декламировал стихи, оттачивал свой вокал песнями про отцветшие хризантемы, душистые гроздья акации и светящийся в тумане костёр, а потом пригласил нас к себе в гости на ужин, и мы, доверившись безупречному романтическому образу нашего знакомого, приняли приглашение.
       Пока Вячеслав отваривал говяжий язык (именно он предполагался к ужину) и поливал себя добавочными дозами одеколона, к нам с Олечкой впервые пришли мысли о подозрительном бескорыстии нашего лирического героя и о возможной грядущей расплате за бензин, романсы, Пастернака с Мандельштамом и даже за "Командор". Язык мы на всякий случай решили не есть и засобирались домой...
     ...На выходе Вячеслав таки предъявил нам счёт: стопку бланков для сбора подписей за свою кандидатуру в верхнюю палату Федерального Собрания от Камчатской области. Предполагалось, что бланки мы заполним данными студентов нашего института и тем поможем обеспечить Вячеславу "проходной балл" в рай.
vagabondgirl: (школа)

       Однажды в далёком краю оленей и короткого, но малоснежного лета жила-была девочка. По тем временам, объективно говоря, не самая плохая девочка была: в октябрятах ходила, потом в пионерах, училась на "пятёрки", приводов в милицию не имела, в дурных компаниях не состояла, курить не пробовала, много разных книжек читала, активно занималась спортом и музыкой с рисованием; а если не дай бог ресницы красила, то потом в подъезде перед приходом домой тушь обязательно стирала, чтобы маму не расстраивать.
       Была, правда, у девочки одна страшная тайна, которую она только и могла доверить, что своему девичьему дневнику, который тщателно прятала за книжным шкафом в своей комнате. Среди невинных заметок о школьных делах и наблюдениях за живой и неживой природой в дневнике тихо укрывалась запись о том, что во время летних каникул в другом городе девочка - о ужас! - целовалась с мальчиком. Между прочим, один раз всего, и даже вовсе не из-за непристойной эротической страсти, а в знак преданной дружбы перед своим отъездом на прощание.
       И вот, прямо в разгар девочкиного пубертатного периода, пришла пора ей в комсомол вступать. Не то чтобы девочку прямо всю измучил политический идеологический зуд, но, во-первых, в зачинных рядах класса заиметь комсомольский значок было примерно так же круто как какой-нибудь МacBook Pro по нынешним временам, а, во-вторых, девочке очень хотелось порадовать свою маму, которой казалось, что все безупречные девочки достались другим мамам, а ей перепала очень неважнецкая.
       И вступила девочка в комсомол, и домой из райкома комсомола шла вся из себя воодушевлённая - со значком ВЛКСМ на груди и красным комсомольским билетом в кармане. И всё бы хорошо, но ощутила девочка, что из её нутра с противным скрежетом пытается выбраться скверное предчувствие. Слышалось ей, "будто то ли что-то гремит, то ли что-то стучит... будто пахнет ветер не цветами с садов, не мёдом с лугов, а пахнет ветер то ли дымом с пожаров, то ли порохом с разрывов...".
       И застала девочка дома не жаркое родительское поздравление по случаю знаменательного события, а мамино выражение лица безрадостное, и саму маму, не желающую с ней разговаривать. И заподозрила девочка неладное, и зашла в свою комнату, и ледяной пот выступил на её комсомольском челе, потому что обнаружила она в комнате перестановку, и отодвинутый книжный шкаф, и её девичий дневник, лежащий на столе демонстративно открытым на злополучной секретной странице...

       Вечером домой пришёл папа, и девочка, таящаяся в своей комнате в оковах чудовищного стыда, прислушивалась к происходящему в кухне разговору; и слышала она, как папа говорил про то, что "девочка уже взрослая", а мама всё равно сокрушалась, что "вырастили проститутку".
       Ещё неделю мама не разговаривала с девочкой, а потом с ужасным летним происшествием все будто смирились, и только ни в чём не виноватый значок в виде красного флага с профилем революционного вождя на юной комсомольской груди до конца школьных лет служил немым укором девочкиной постыдной сущности.

vagabondgirl: (Default)

     Каждое лето я запасаю камни... Нет, пожалуй, начну по-другому.
     Как тесен всё-таки мир!
     Вчера встретила Ирину, маму одного из своих учеников. На мой вопрос о том, ходит ли мальчик на море, женщина ответила, что её сын-подросток наказан, потому что ослушался родителей и поехал с приятелями нырять на мыс Фиолент. 
     Я, конечно, поинтересовалась, что в этом такого ужасного (потому как сама для ныряний предпочитаю это красивейшее место всем остальным). Ирина пояснила, что помимо опасного спуска существует ещё и вероятность нарваться на кого-то из буйных сумасшедших, которые (оказывается!) в обилии водятся на Фиоленте, - и подкрепила свои опасения леденящей кровь историей, поведанной её знакомым Анатолием.
     Второе лето подряд Анатолий встречает на Фиоленте некую безумную девушку. В первый раз она привлекла его внимание тем, что позировала для фото, исполняя акробатические этюды на краю обрыва.
     Он стал тайком следить за бесноватой девицей, и ему удалось застать её ещё за одним странным занятием: она ходила вдоль воды,  то и дело вылавливая оттуда камни и сортируя их по какому-то таинственному принципу. После этого она сложила собранные камни в рюкзак и поволокла их наверх.
      Какое-то время спустя мужчина опять встретил странную незнакомку: она поднималась в гору, неся тяжеленную поклажу с булыжниками за спиной. А  совсем недавно она вновь собирала камни на том месте, недалеко от которого проводит свои ежегодные отпускные дни Анатолий.
     Какие недобрые цели вдохновляют её? Наверняка она одна из тех  агрессивных  маньяков, которые, затаившись в укрытии наверху, бросают с высоты камни в беспечных  одиноких туристов, выбивая из них жизнь одним броском. А её предварительные экзерсисы над пропастью - для заманивания потенциальных жертв!

     Поддерживая разговор, я выдвинула и свою версию: девушка, которой так опасается Анатолий - это призрак Ифигении, перенесённой в Тавриду Артемидой и сделавшей её жрицей в своём храме. Теперь призрак жрицы приносит в жертву  - на современный манер - всех попавших в эти края чужеземцев. К сожалению, призрак плохо различает, кто абориген, а кто варвар. Поэтому шанс пострадать есть у каждого.
     Оставила я свою собеседницу в тревожных раздумьях.
     Теперь мне совестно - ввела человека в заблуждение, умолчала о том, что неплохо знаю фиолентовскую сумасшедшую, и  что тайна камней для меня не тайна.
     Моё решение написать этот пост  -  акт очищения совести. Ссылку на него отправлю Ирине.



Вот так выглядит фотографически подтверждённая отчаянная правда - разгадка тайны булыжников. )

 
vagabondgirl: (Default)
      Несколько лет назад случились у меня две командировки подряд в далёкую страну Индонезию.  
      Как это часто водится во время деловых визитов, после того, как в ходе переговоров были достигнуты взаимовыгодные результаты, контракты подписаны и руки пожаты, последовала неофициальная часть - отметить плодотворное сотрудничество, что называется.    
       Накануне заключительного мероприятия наши индонезийские партнёры высказали свои пожелания на тему дресс-кода: всем следовало одеться нарядно - будут присутствовать  "большие погоны" из Министерства. Ну, мы и были нарядными, насколько это соответствовало нашим представлениям о нарядности в контексте деловой этики. Сами же индонезийцы надели пёстрые рубашки из батика (индонезийской хлопчатобумажной ткани, расписанной замысловатыми разноцветными узорами).    
     Встреча закончилась, мы улетели. Через некоторое время состоялось наше следующее запланированное посещение Индонезии, и событийный порядок визита был аналогичен предыдущему.     
     Перед завершающим вечером нас опять попросили облачиться в нарядное, но с небольшой ремаркой: не так, как в прошлый раз. В ответ на наши недоумённые взгляды последовало пояснение, что нарядно одетый - это одетый в батик, и никак иначе. Индонезийские партнёры понимали, что одежды из батика у нас не было, равно как и времени на покупку оной. Поэтому они любезно преподнесли нам нужные одеяния в подарок: мужчинам - рубахи, а мне - расклешённую юбку до пят.      
     Здесь в качестве уместного отступления скажу, что хотя я, конечно, не являюсь девушкой, держащей в арсенале своих внешних достоинств миниатюрность вкупе с газелевидной хрупкостью, но и не обладаю пугающим габаритами телом, а имею обычную спортивно-развитую долгими годами тренировок фигуру.    
     Тем не менее, низкорослым миниатюрным индонезийцам, чьи мужчины в среднем мне приходились ростом до уха, я, со своими ста шестидесятью семью сантиметрами в высоту, виделась, как выяснилось, бесконечно объёмной пришелицей из страны великанов.      
     В связи с этим покрасоваться в узорном убранстве мне не пришлось - развернув в гостиничном номере подаренную юбку, я обнаружила, что будь я в два, а то и в три раза шире в талии, то могла бы надеть её, не расстёгивая, - юбка представляла собой экземпляр пятьдесят восьмого размера из магазина "Богатырь". "Я ржаль и плакаль, а потом снова ржаль!"  
     Мои сослуживцы, серьёзные мужики, которым я отважилась продемонстрировать свой новый прикид, тоже бились в истерическом восторге. Из солидарности со мной свои батиковые рубашки (которые, кстати говоря, им оказались впору) мои коллеги надевать не стали.         
    Чуть позже пришлось оправдываться перед индонезийскими партнёрами: мы объяснили всё, как было.  Но те не нашли в себе силы сдержать обиду - сказали, что во время покупки сомневались насчёт размеров рубашек для мужчин, но что касается юбки, то её размер был точно моим!    
     Теперь я была для них  уже не просто великаншей, а великаншей, поправшей их национальные традиции. Ужас. Стыдно. Милые люди ведь.          
     Кстати, юбку до сих пор храню - как бы то ни было, а она красивая, цвета молодой сочной зелени, с чёрными узорами. Может, перешью когда-нибудь. Или растолстею.
vagabondgirl: (Default)

           Однажды меня бросил мужчина. Нет, мы никогда не жили вместе, и формально нас ничего не связывало, но разрыв для меня был весьма болезненным, потому что была я брошена ради другой, которая «пишет прекрасные картины и потрясающие стихи», как сказал мужчина, – то есть ему я виделась серой посредственностью.
       Было обидно - даже не из-за факта расставания как такового, а потому, что аргументом выбора мужчины оказался выдающийся талант его новой избранницы, - я не выдержала конкуренции. Уж сказал бы, что влюбился в другую, – это не досадно, это природно, физиологично, наконец.
      Но было и было, и я уже, за давностью,  об этой истории не вспоминала. Но тут – диво-дивное! – причудливый завиток фортуны столкнул меня с Поэзией вышеупомянутой барышни. Подозреваю, что её слово ещё больше окрепло и усовершенствовалось с годами.
      Продолжая переживать катарсис, делюсь архигениальным (авторская орфография и пунктуация литературного творения доподлинно сохранена). Кто знает, может ещё чья-то душа, как и моя,
очистится сильным эстетическим потрясением посредством прочтения нижепредставленного.

«Ты боишся заснуть,
И боишся лечь спать!
Забираясь в потьмах под большую кровать!
Что есть сил плюшу-друга прижавши к груди,
"Ночь секреты хранит,
Ты туда не ходи!" - будто шепчет твой страх,
И покой твой крадет!
По кудряшкам холодной рукой проведет!
Он пугает тебя криком сумрачных птиц!
Радость жизни снимает
С длиннющих ресниц!
Но ты знаешь что делать
И путь лишь один
Плюша-мишка помощником будет твоим!
Ты в ладошке своей его лапу сожми
И зажмурив глаза, что есть мочи беги!
Босиком! Позади черных дней коридор,
Слыша только стук сердца... Скорее!!! Во двор!!!!
Страх шуршит по пятам, только он - это тень!
Дверь открой вековую,
А там - Новый день!»

       Не могу удержаться, чтобы в лучших традициях классического стихотворного анализа кратенько не пройтись по строкам.
       Главный герой напуган: в начале стихотворения говорится о страхе, но неизвестно, что является его источником, – впрочем, на то она и завязка, – чтобы было интереснее. О портрете героя тоже пока известно мало – ясно только, что он облачен в таинственные "потьмы", –  не знаю, на какой части тела они мостятся, – почему-то кажется, что "потьмы" – это что-то вроде трусов-панталон. (Гугл тоже не знает, рассказывает  про населённый пункт Новые Потьмы, но я интуитивно чувствую, что это к делу не относится.)
      Так вот,  лирический герой находит убежище в подкроватном пространстве. Там же прячет и своего приятеля, Плюшу, – представляется, что  главный герой благороден: его волнует не только собственная судьба, но и участь ближнего.

       Постепенно добавляются штрихи к внешнему изображению главного персонажа: он кудряв и длинноресничен. И ты уж было начинаешь проникаться  к нему безграничной симпатией, как понимаешь, что появляются сомнения относительно его благородства,  – друга-то он взял с собой, оказывается, из корысти, чтобы помогал, – не так бесхитростен лирический герой, как может показаться на первый взгляд.
      Дальше
кульминация – находится решение для избавления от страха: надо бежать во двор! Тут мастерски контекстуально донесено, что коммунальных удобств в помещении не предусмотрено, и становится очевидным, чего так боялся главный герой. Он бежит, «зажмурив глаза, что есть мочи» (с ударением на второй слог в последнем слове), – добежать бы во двор вовремя, не оконфузившись.
      Также появляется ответ на вопрос и о том, зачем в таком интимном деле нужен был медведь Плюша: открыть многопудовую «дверь вековую», как последнее препятствие на пути избавления от мочИ страха.
       Если говорить о стилистических приемах, то стоит отметить, что автор широко и умело употребляет метафоры, например: «стук сердца», «чёрных дней коридор»; а также олицетворения:  страх «шуршит», «шепчет», «водит руками».
      А уж «Новый день», как симовол, – это венец, я считаю.

      Теперь отчётливо понимаю тогдашнее предпочтение мужчины – отличный выбор. Жаль только, что с поэтессой у них вскоре не заладилось, - он, вероятно, встретил более даровитую личность (хотя, куда уж, казалось бы, даровитее).      

April 2017

S M T W T F S
       1
2345678
9101112131415
16171819202122
23242526272829
30      

Syndicate

RSS Atom
Page generated 8 July 2025 11:16 am
Powered by Dreamwidth Studios