Чего я не понимаю о мужчинах

[vagabondgirl]

       Мне нравится быть взрослой: благодаря какому-никакому обретённому опыту не совершать катастрофических глупостей, распознавать манипуляции, находить объяснения людским мотивациям. Сегодня я уже не тону в таких грандиозных заблуждениях относительно отношений мужчины и женщины, как десять лет назад. Но есть, по меньшей мере, две простые вещи, для постижения которых у меня не хватает ни таланта, ни умудрённости.

       Моя мама, иногда вспоминая мужчин своей молодости, с лёгкой грустью говорит  о том, что интересно было бы узнать, как сложилась судьба того или иного человека. А вот мне грустить не о чем: я всё обо всех знаю - точнее, о тех, кто когда-то раз и навсегда инициировал бесповоротное прекращение любых отношений со мной. Именно они, проживающие в разных точках земного шара, совершив замысловатые поисковые ходы, спустя годы находят меня - исключительно для того, чтобы поведать упоительные истории о своей необыкновенно насыщенной и интересной жизни: рассказать, что их жёны прекрасно образованны и кулинарно одарённы, что их дети с рождения говорят на семи языках, любовницы - королевы минета красоты, а лабрадоры программируют на С++. Если у кого-то из них вдруг нет жён, детей или лабрадоров, то они всё равно звонят - на сей раз сообщить, что вот-вот войдут в "Золотую сотню" списка "Forbes", а ездят на старых фордах только потому, что не хотели бы привлекать внимание простолюдинов новыми бугатти вейронами.
       Вопросов не задаю - они сами обо всём говорят, но похвалить могу - мне нетрудно, а им радостно; ответных повествований о своей жизни от меня, к счастью, никто не требует. Только всё равно искренне не понимаю, зачем они звонят именно мне, - будто, не рассказав о своих колоссальных достижених, сами не могут до конца в них поверить.

       *** 
       Когда я была прелестно юна, чудесно глупа и впечатляюще неопытна, мне никогда не приходило в голову полезть за кошельком после совместного ужина в ресторации (чашки кофе в кафе, пирожного в театральном буфете и пр.), куда меня пригласил мужчина. (Зря, конечно, не приходило - но это отдельная история.) Постепенно ко мне явилось сакральное знание того, что за свою часть трапезы разумнее платить самой (тем более, что ем я мало), кроме одиночных обособленных случаев.
       Но теперь я, умная и опытная, полностью теряюсь - за редким исключением - в определении ситуаций, когда моё доброе и справедливое поползновение за себя заплатить является для мужчины ожидаемым правильным действием, а когда может стать оскорблением. Вчера, например, безо всякого умысла обидела этим хорошего человека, но сметливее в описываемом вопросе не стала.